Простой вопрос: "Настоящие французские духи?"
Простой вопрос, отсылающий к знаменитой сцене знаменитого фильма... И ответ должен быть... экзистенциальным, да? Без попытки познать непознаваемое.
Простой вопрос, с ответом на который бьюсь уже третий день. Почему не могу ответить просто? Например, Chanel. Или Dior. Знаю, почему не могу - испорчен знанием.
Я сразу начинаю соединять воедино знания о развитии парфюмерии в Европе, о французах и французской культуре, об истории создания фильма "Ирония судьбы, или С лёгким паром!" Наверное, это всё не то.
Я французов-то увидел впервые в пятилетнем возрасте на экране. В одной из серий киноэпопеи "Освобождение" показывали французских лётчиков авиаполка "Нормандия-Неман" - весёлые артистичные ребята, не очень серьёзные на фоне наших деловитых асов.
Слушайте, меня учили читать, дав "Бородино" Лермонтова. И что для меня пятилетнего были французы? Ничего. Мимо мозгов. Весёлые артисты.
В моей жизни все знакомые французы очень рациональные, расчётливые и экономные люди. Как такие могли создавать прекрасные духи? Почему именно французы?
Слушайте, я испорчен знанием "Гида" Луки Турина - он же прямо пишет об этом:
"И наконец, очень важный вопрос: почему среди этих ангелов столько французов? Чтобы понять это, нужно сделать поворот в сторону гастрономии. На кухне, этот народ алхимиков лучше других понимал, как извлечь пользу из процессов брожения и гниения - и не стыдится поклоняться зловонным созданиям, вроде знаменитых французских сыров рокфора, камамбера и пр.
Также и наиболее близкое к парфюмерным творениям - белое ликерное бордо, прославленное солнечным вкусом, обязано своим существованием грибу, имя которого резюмирует чувственный талант французов: благородная гниль.
Какая тут связь с духами? Очень просто, это была бы смертельная скука, если бы в состав парфюмов входили бы только приятные запахи. Парфюмы не становятся действительно красивыми, без отвратительных ингредиентов, как неотъемлемой их части. Достаточно однажды ощутить аромат чистого цибетина, кастореума или индола, чтобы утвердиться в мысли, что замыслы парфюмов более ясны и понятны знатокам камамбера, чем потребителям питьевых йогуртов.
Впрочем, при описанном положении дел, в других странах существуют парфюмерные школы, со своим присущим характером: итальянские духи чрезвычайно съедобные, плотные, начиненные трюфелями, засахаренными фруктами и пряностями; американцы, со своими неизменно великолепными атлетическими духами, создали новую расу Титанов; японская школа делает духи высококонцентрированной деликатности."
Когда мне хочется проиллюстрировать талант французов, сумевших соединить воедино рациональность, бережливость и артистизм, я рассказываю историю о том, как в 2011-м году французы в честь заключения контракта выставили на стол двухсотлетний коньяк. А мы, русские, пили этот коньяк залпом, как привыкли, как водку, без смакования. И кто-то из французов, глядя на нас, рассмеялся и горячо заговорил: "Сразу видно русских! Богатые люди, богатая большая страна, всё есть, ничего не жалко! А французский крестьянин двести лет назад заложил этот коньяк в погреб. Он всегда нуждался, его потомки всегда нуждались, войны всегда прокатывались над Францией - этот француз сделал жест рукой туда-сюда, словно показал рукой волну, - но коньяк берегли, давали коньяку время набрать силу, возраст и вкус. Пейте, пожалуйста, медленнее. Из уважения к простому французу. Смакуйте!"
Фильм Эльдара Рязанова вышел в 1976 году, снимался в 1975 году. Но! Фильм ведь является экранизацией пьесы Эмиля Брагинского и Эльдара Рязанова "С лёгким паром! или Однажды в новогоднюю ночь...", написанной в 1969 году и с успехом шедшей в театрах Союза! А, значит, знаменитая фраза Наденьки могла быть родом из 1969 года. Логично? Ведь духи Climat Lancome вышли в жизнь в 1967 году.
Если бы я жил и увлекался духами в 60-е или 70-е годы, то имело бы смысл говорить о том, что, например, Dior или Lancome - истинно французская марка. Или Guerlain. Или Hermes. Делалось всегда французами во Франции. Или, если бы я не знал о том, что талант французов именно в умении синтезировать материалы и парфюмерные традиции всех народов.
А сейчас, в эпоху транснациональных корпораций и культурной глобализации, мне ещё труднее назвать какие-либо духи истинно французскими.
Однако, за эти три дня я вспомнил, что есть такая занимательная игра, когда тебе задают вопрос, а ты должен отвечать моментально. Например, поэт - Пушкин! роман - "Война и мир"! духи - Шанель Номер Пять!
Настоящие французские духи - 1905 Detaille!
А вот теперь не спрашивайте меня, почему. Смайл.
Фото: Ирина Булычева
Знаете, раньше я часто бывал захлёстнут необъяснимым ощущением прекрасного от знакомства с новыми духами. Я помню, как остро переживал ощущение прекрасного от знакомства с Antaeus Chanel в 2008-м. Я понимаю, почему - нового, неизведанного, необъяснимого было много. Я бы вполне мог сказать тогда, что Antaeus истинно французские духи.
И вы знаете, мне нисколько не грустно и не скучно, от того, что я не могу быстро ответить на вопрос: "Настоящие французские духи". Мне от этого весело и задорно.
